За почти полвека под санкциями иранцы успели приспособиться и выработать полезные ноу-хау. Рассказываем, почему в стране две валюты, чем заменяют кредиты в исламской республике и как нефть превращают в биткоины.
Честные кредиты
В 1979 году в Иране произошла Исламская революция, которая упразднила монархию и поставила во главе государства религиозного лидера. После этого законодательство страны перестроили по принципам шариата. В частности, здесь нельзя проводить операции, связанные со взиманием процентов, на которых обычно зарабатывают традиционные банки. Поэтому такие операции трансформируют в разные формы контрактов, допустимые в исламе. Например, вместо обычного кредита предприниматель может заключить с банком договор о совместном ведении бизнеса: в этом случае банк предоставляет капитал, предприниматель ведет бизнес, а прибыль — или убыток — делят по договоренности. Получается, что банк выступает не кредитором, а инвестором. Такую систему ведения дел называют исламский банкинг.
Источник: личный архив шеф-редактора Ornament Media Филиппа Алексенко
Две валюты и зарплаты
В 1979 году из-за захвата заложников в посольстве США страна впервые попала под западные санкции. В 1980-х годах к ним добавились ограничения за поддержку терроризма, а в 2000-х после обвинений в разработке ядерного оружия новые ограничения ввели ООН и ЕС. Отдельные санкции иногда снимали, но потом возвращали. Так, в начале 2016 года после «ядерной сделки» санкции с Ирана были сняты, а в 2018 году опять восстановлены. Сегодня страна отрезана от международной банковской системы SWIFT, ее резервы заблокированы, запрещен экспорт энергоносителей и оружия, действует эмбарго на поставку в страну многих технологий и другие ограничения.
Из-за санкций страна теряет доходы, а национальная валюта — риал — обесценивается. Например, в 2017—2021 годах поступления от нефтяного экспорта упали в три раза, а среднегодовая инфляция в 2018—2021 годах достигала 35%. В 2020 году власти решили провести деноминацию и переименовать национальную валюту из риала в томан, убрав с банкнот по четыре нуля. Переход рассчитан на несколько лет, в течение которых риалы остаются в ходу, но цены уже указываются в томанах.
Минимальный уровень зарплаты с 10 марта 2022 года установили на уровне 41,8 млн риалов (или 4,18 тысячи томанов), на тот момент это около 170 долларов по рыночному курсу. Эта сумма составляет базовый доход примерно для половины из 85 млн человек, проживающих в Иране.
Четыре курса и доллары под видом пиццы
Оценить курс национальной валюты довольно сложно — из-за девальвации в стране их несколько. Один устанавливается центробанком для компаний, которые импортируют в страну важнейшие товары. Другой — он называется SANA — для обменников. Третий — NIMA — предназначен для экспортеров и импортеров. Например, 19 марта 2022 года один доллар по первому курсу стоил 42 000 риалов, по второму — 246 000 риалов, а по третьему —примерно 238 000 риалов. Помимо этого, есть черный рынок, где курс доллара в этот же день, по сообщениям СМИ, составлял около 260 000 риалов.
Рост спроса на валюту и расцвет черного рынка происходит обычно после ужесточения санкций, когда все ждут роста инфляции и пытаются сохранить сбережения в более устойчивой валюте. В эти периоды государство старается ограничивать менял, но они находят способы обходить запреты. Например, получают заказы в Telegram и доставляют валюту под видом пиццы, как это было после очередного возвращения санкций в 2018 году.
50 млн акционеров и биржевой бум
В условиях гиперинфляции национальный фондовый рынок стал чуть ли не единственным способом сохранить свои накопления для населения. Поэтому после возобновления санкций в августе 2018 года индекс Тегеранской фондовой биржи (TEDPIX) не обвалился, а стал резко расти. Власти Ирана активно поддерживали этот процесс: еще в 2000-х в ходе приватизации среди населения распределили акции госкомпаний, но ими нельзя было торговать, а в 2020 году глава государства — аятолла Хаменеи — снял этот запрет, и у 50 млн человек появилась возможность продать свои акции на бирже.
К тому же для финансирования борьбы с коронавирусом власти продолжили приватизацию: провели крупнейшее в истории биржи IPO главной государственной инвесткомпании «Шаста», «упаковали» в отраслевые ETF и продали на бирже госдоли в крупнейших банках, нефтеперерабатывающих и других предприятиях. В итоге в 2020 году на бирже торговал каждый седьмой иранец, а индекс TEDPIX вырос примерно в 17 раз за два года. Потом он сильно упал, но рост по сравнению с началом бума оказался все равно более чем внушительным — примерно в 10 раз по состоянию на март 2022 года.
Всеобщий майнинг
Важной частью экономики под санкциями стали криптовалюты. Иран богат энергоносителями, но не может продавать их на внешнем рынке. Поэтому он производит дешевую электроэнергию, которую потребляют криптовалютные фермы внутри страны, и расплачивается за импортные товары криптовалютой.
Сначала майнинг был стихийным, доходило до того, что фермы устраивали при мечетях, которым не надо было платить за электроэнергию. В 2018—2019 годах эту сферу легализовали: ввели лицензии на майнинг и скидки на электроэнергию, но обязали сдавать полученную криптовалюту центральному банку. По данным аналитической компании Elliptic, в 2020 году на Иран приходилось около 4,5% мирового майнинга биткоина. По официальным оценкам, отрасль приносит бюджету около 700 млн долларов прямых доходов, создает рабочие места и помогает обходить санкции. Кроме того, она привлекает иностранные инвестиции: майнинговые фермы здесь открывают, например, китайские компании.
Источник: личный архив шеф-редактора Ornament Media Филиппа Алексенко
Денежные переводы «на честном слове»
Помимо расчетов в криптовалютах, обходить санкции помогает система взаиморасчетов хавала. Она основана на доверии и личных связях: если вам из Ирана надо купить что-то в другой стране, вы передаете деньги местному брокеру, а он договаривается со своим коллегой за границей, чтобы тот купил для вас нужный товар и отправил его. То же самое происходит и в обратном направлении, поэтому в какой-то момент у брокеров из двух стран происходит взаиморасчет без единого трансграничного перевода.
Конечно, такая система не может заменить обычную трансграничную торговлю. Возобновление санкций в 2018 году привело к гуманитарной катастрофе: из-за риска попасть под санкции компании перестали поставлять в Иран даже жизненно важные лекарства. Для таких случаев создали специальный механизм — клиринговую палату INSTEX, с помощью которой в Иран можно поставлять еду, медикаменты, оборудование для медицины и сельского хозяйства и некоторые другие продукты.
Жизнь без Visa и Mastercard
В Иране давно не работают международные платежные системы Visa, Mastercard, AmEx и другие. С помощью их карт нельзя снять деньги в банкоматах или оплатить покупки. Впрочем, некоторые научились обходить это ограничение: например, в магазинах ковров оплату по картам Visa и Mastercard иногда принимают, в этом случае транзакция проводится через банки других стран.
Для обработки финансовых транзакций в Иране с 2002 года есть своя система — «Шетаб». К ней подключены не только иранские банки, также она действует в Бахрейне, Катаре, ОАЭ, Кувейте, Турции и Армении. Для электронных платежей разработали систему «Шапарак». По данным Центрального Банка Ирана, в 2014—2021 годах количество транзакций через нее выросло почти в пять раз — с 7,4 млрд до 35 млрд в год, сумма транзакций за это же время увеличилась почти в семь раз. В стране сегодня работают сотни стартапов, которые разрабатывают местные аналоги сервисов для денежных переводов, покупки страховок, сбора донатов. Есть свой маркетплейс DigiKala, сервис заказа такси Snapp! и магазин приложений Cafe Bazaar.
Несмотря на почти полвека под санкциями и экономическую изоляцию, иранцы максимально стараются сделать свою жизнь комфортной. И можно сказать, что им это удается.
Источник: личный архив шеф-редактора Ornament Media Филиппа Алексенко
Что еще почитать:
